Неточные совпадения
— Как не
задуматься, — отвечал я ему. — Я
офицер и дворянин; вчера еще дрался противу тебя, а сегодня еду с тобой в одной кибитке, и счастие всей моей жизни зависит от тебя.
А
офицер к весне чахнуть начал и в день Николы вешнего помер тихо: сидел,
задумавшись, в бане под окном да так и скончался, высунув голову на волю.
Здесь некогда было
задумываться и скучать, не то что там, в лагерях, где по неделям, а то и по месяцам не было никаких сражений,
офицеры играли в карты, солдаты тайком в кустах в орлянку, у кого деньги есть, а то валялись в балаганах и скучали, скучали…
— Что вы так
задумались? — спросил его кавалерийской
офицер. — Не хотите ли, господин Рас… Рос… Рис… pardon!.. никак не могу выговорить вашего имени; не хотите ли выпить с нами чашку кофею?
— Еще бы, — отвечала молодая женщина, вспыхнув, и
офицер тоже вспыхнул, и затем воцарилось молчание. Пириневский принялся рассматривать лежавшую на окошке «Библиотеку для чтения» [«Библиотека для чтения» — ежемесячный литературный журнал, издавался с 1834 по 1865 год.], а Мари сидела,
задумавшись.
Он сидел
задумавшись и, казалось, не слушая разговора
офицеров, которые шутили, смеялись и рассказывали анекдоты, запивая дым трубки скверным чаем.
Задумывался он еще о жене своей, покинувшей его в самую критическую минуту его жизни, о высоком
офицере, становившемся на одно колено перед его женой.
— Куда? —
задумался старший
офицер. — Привязать их в гардемаринской каюте! — внезапно решил он.
Дама сделала вид, что не слышит и что она очень
задумалась. Юрасов хорошо знал это противное выражение лица, когда человек безуспешно и злобно прячет насторожившееся внимание и становится чужим, мучительно чужим. И, отвернувшись, он спросил у
офицера...
Прочтя это письмо, Паткуль
задумался: какое-то подозрение колебало его мысли и тяготило сердце. «Неужели? — говорил он сам себе. — Нет, этого не может быть! Понимаю, откуда удар! Нет, Вольдемар мне верен». Окончив этот разговор с самим собою, он поднял глаза к небу, благодаря Бога за доставление в его руки пасквиля, разодрал его в мелкие клочки и спокойно сказал присутствовавшим
офицерам...
Разошлись понемногу
офицеры, городовые привыкли к обстановке, к двум полуголым людям, и стояли сонно, с тем отсутствием видимой мысли, какая делает похожими лица всех сторожей. И, положив руки на стол,
задумался пристав глубоко и печально о том, что заснуть сегодня уже не придется, что надо идти в участок и принимать дела. И еще о чем-то, еще более печальном и скучном.
Соня
задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже
офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.